Миф и сказка: связь и отличия. Основные жанры сказок. Система персонажей и сюжетных мотивов в волшебной сказке. В чем заключается отличие мифа от сказки и легенды? Сказка и миф как вечные источники искусства

Из Википедии: Миф, потеряв свои функции, стал сказкой. Первоначально сказка, выделившаяся из мифа, противостояла мифу как:

Профанное - сакральному . Миф связан с ритуалом, поэтому миф, в определённое время и в определённом месте, раскрывает посвящённым тайные знания;
Нестрогая достоверность - строгой достоверности . Уход сказки от этнографичности мифа привело к тому, что художественная сторона мифа вышла на первый план в сказке. Сказка «заинтересовалась» увлекательностью сюжета. Историчность (квазиисторичность) мифа стала неактуальной для сказки. События сказки происходят вне географической приуроченности в рамках сказочной географии.

Отличие мифа от сказки:

1 Различные функции.

Основная функция мифа - объяснительная. Основная функция сказки - развлекательная и морализаторская.

2 Отношение людей.

Миф воспринимается и рассказчиком и слушателем как реальность. Сказка воспринимается (как минимум рассказчиком) как выдумка.

В общем о сказках, пригодится и в остальных билетах, связанных с этим жанром():

Сказки возникли в незапамятные времена.. При этом сказки свидетельствуют отнюдь не о примитивности народного сознания (иначе они и не могли бы существовать многие сотни лет), а о гениальной способности народа создать единый гармоничный образ мира, связав в нем все сущее - небо и землю, человека и природу, жизнь и смерть. Видимо, сказочный жанр оказался так жизнеспособен потому, что прекрасно подходит для выражения и сохранения фундаментальных человеческих истин, основ человеческого бытия.

Сказывание сказок было распространенным увлечением на Руси, их любили и дети, и взрослые. Обычно сказитель, повествуя о событиях и героях, живо реагировал на отношение своей аудитории и тут же вносил какие-то поправки в свое повествование. Вот почему сказки стали одним из самых отшлифованных фольклорных жанров. Наилучшим образом отвечают они и запросам детей, органично соответствуя детской психологии. Тяга к добру и справедливости, вера в чудеса, склонность к фантазиям, к волшебному преображению окружающего мира - все это ребенок радостно встречает и в сказке.

В сказке непременно торжествуют истина и добро. Сказка всегда на стороне обиженных и притесняемых, о чем бы она ни повествовала. Она наглядно показывает, где проходят правильные жизненные пути человека, в чем его счастье и несчастье, какова его расплата за ошибки и чем человек отличается от зверя и птицы. Каждый шаг героя ведет его к цели, к финальному успеху. За ошибки приходится расплачиваться, а расплатившись, герой снова получает право на удачу. В таком движении сказочного вымысла выражена существенная черта мировосприятия народа - твердая вера в справедливость, в то, что доброе человеческое начало неизбежно победит все, ему противостоящее.

В сказке для детей кроется особое очарование, открываются какие-то тайники древнего миропонимания. Они находят в сказочном повествовании самостоятельно, без объяснений, нечто очень ценное для себя, необходимое для роста их сознания.

Воображаемый, фантастический мир оказывается отображением реального мира в главных его основах. Сказочная, непривычная картина жизни дает малышу и возможность сравнивать ее с реальностью, с окружением, в котором существуют он сам, его семья, близкие ему люди. Это необходимо для развивающегося мышления, так как оно стимулируется тем, что человек сравнивает и сомневается, проверяет и убеждается. Сказка не оставляет ребенка равнодушным наблюдателем, а делает его активным участником происходящего, переживающим вместе с героями каждую неудачу и каждую победу. Сказка приучает его к мысли, что зло в любом случае должно быть наказано.

Сегодня потребность в сказке представляется особенно большой. Ребенка буквально захлестывает непрерывно увеличивающийся поток информации. И хотя восприимчивость психики у малышей велика, она все же имеет свои границы. Ребенок переутомляется, делается нервным, и именно сказка освобождает его сознание от всего неважного, необязательного, концентрируя внимание на простых действиях героев и мыслях о том, почему все происходит так, а не иначе.

Для детей вовсе не важно, кто герой сказки: человек, животное или дерево. Важно другое: как он себя ведет, каков он - красив и добр или уродлив и зол. Сказка старается научить ребенка оценивать главные качества героя и никогда не прибегает к психологическому усложнению. Чаще всего персонаж воплощает какое-нибудь одно качество: лиса хитра, медведь силен, Иван в роли дурака удачлив, а в роли царевича бесстрашен. Персонажи в сказке контрастны, что и определяет сюжет: прилежную, разумную сестрицу Аленушку не послушался братец Иванушка, испил воды из козлиного копытца и стал козликом, - пришлось его выручать; злая мачеха строит козни против доброй падчерицы... Так возникает цепь действий и удивительных сказочных событий.

Сказка строится по принципу цепной композиции , включающей в себя, как правило, троекратные повторы. Вероятнее всего, этот прием родился в процессе рассказывания, когда сказитель вновь и вновь предоставлял слушателям возможность пережить яркий эпизод. Такой эпизод обычно не просто повторяется - каждый раз в нем происходит усиление напряженности. Иногда повтор осуществляется в форме диалога; тогда детям, если они играют в сказку, легче перевоплощаться в ее героев. Часто сказка содержит песенки, прибаутки, и дети запоминают в первую очередь именно их.

Сказка имеет собственный язык - лаконичный, выразительный, ритмичный. Благодаря языку создается особый фантастический мир, в котором все представлено крупно, выпукло, запоминается сразу и надолго - герои, их взаимоотношения, окружающие персонажи и предметы, природа. Полутонов нет - есть глубокие, яркие цвета. Они влекут к себе ребенка, как все красочное, лишенное однообразия и бытовой серости.

«В детстве фантазия, - писал В. Г. Белинский, - есть преобладающая способность и сила души, главный ее деятель и первый посредник между духом ребенка и вне его находящимся миром действительности». Вероятно, этим свойством детской психики - тягой ко всему, что чудесным образом помогает преодолеть разрыв между воображаемым и действительным, - и объясняется этот веками не угасающий интерес детей к сказке. Тем более что сказочные фантазии находятся в русле реальных стремлений и мечтаний людей. Вспомним: ковер-самолет и современные воздушные лайнеры; волшебное зеркальце, показывающее далекие дали, и телевизор.

И все-таки больше всего привлекает детей сказочный герой . Обычно это человек идеальный: добрый, справедливый, красивый, сильный; он обязательно добивается успеха, преодолевая всяческие препятствия не только с помощью чудесных помощников, но прежде всего благодаря личным качествам - уму, силе духа, самоотверженности, изобретательности, смекалке. Таким хотел бы стать каждый ребенок, и идеальный герой сказок становится первым образцом для подражания.

По тематике и стилистике сказки можно разделить на нес коль- ко групп, но обычно исследователи выделяют три большие группы: сказки о животных, волшебные сказки и бытовые (сатирические).

Сказки о животных. Маленьких детей, как правило, привлекает мир животных, поэтому им очень нравятся сказки, в которых действуют звери и птицы. В сказке животные приобретают человеческие черты - думают, говорят, совершают поступки. По существу, такие образы несут ребенку знания о мире людей, а не животных.

В этом виде сказок обычно нет отчетливого разделения персонажей на положительных и отрицательных. Каждый из них наделен какой-либо одной чертой, присущей ему особенностью характера, которая и обыгрывается в сюжете. Так, традиционно главная черта лисицы - хитрость, поэтому речь идет обычно о том, как она дурачит других зверей. Волк жаден и глуп; во взаимоотношениях с лисицей он непременно попадает впросак. У медведи не столь однозначный образ, медведь бывает злым, а бывает и добрым, но при этом всегда остается недотепой. Если в такой сказке появляется человек, то он неизменно оказывается умнее и лисы, и волка, и медведя. Разум помогает ему одерживать победу над любым противником.

Животные в сказке соблюдают принцип иерархии: наиболее сильного все признают и главным. Это лев или медведь. Они всегда оказываются на верху социальной лестницы. Это сближает «сказки о животных с баснями, что особенно хорошо видно по присутствию в тех и других сходных моральных выводов - социальных и общечеловеческих. Дети легко усваивают: то, что волк силен, вовсе не делает его справедливым (например, в сказочном сюжете о семерых козлятах). Сочувствие слушателей всегда на стороне справедливых, а не сильных.

Есть среди сказок о животных и довольно страшные. Медведь съедает старика и старуху за то, что они отсекли ему лапу. Разъяренный зверь с деревянной ногой, конечно, представляется малышам ужасным, но по существу он ведь - носитель справедливого возмездия. Повествование предоставляет ребенку самому разобраться в сложной ситуации.

Бытовая (сатирическая) сказка наиболее близка к повседневной жизни и даже не обязательно включает в себя чудеса. Одобрение или осуждение всегда подается в ней открыто, четко выражается оценка: что безнравственно, что достойно осмеяния и т.п. Даже когда кажется, что герои просто валяют дурака, потешают слушателей, каждое их слово, каждое действие наполнены значительным смыслом, связаны с важными сторонами жизни человека.

Постоянными героями сатирических сказок выступают «простые» бедные люди. Однако они неизменно одерживают верх над «непростым» - богатым или знатным человеком. В отличие от героев волшебной сказки здесь бедняки достигают торжества справедливости без помощи чудесных помощников - лишь благодаря уму, ловкости, находчивости да еще удачным обстоятельствам.

Бытовая сатирическая сказка веками впитывала в себя характерные черты жизни народа и его отношения к власть предержащим, в частности к судьям, чиновникам. Все это, конечно, передавалось и маленьким слушателям, которые проникались здоровым народным юмором сказителя. Сказки такого рода содержат «витамин смеха», помогающий простому человеку сохранить свое достоинство в мире, где правят мздоимцы-чиновники, неправедные судьи, скупые богачи, высокомерные вельможи.

В бытовых сказках появляются порой и персонажи-животные, а возможно и появление таких абстрактных действующих лиц, как Правда и Кривда, Горе-Злосчастье. Главное здесь не подбор персонажей, а сатирическое осуждение людских пороков и недостатков.

Порой в сказку вводится такой специфический элемент детского фольклора, как перевертыш. При этом возникает смещение реального смысла, побуждающее ребенка к правильной расстановке предметов и явлений. В сказке перевертыш укрупняется, вырастает до эпизода, составляет уже часть содержания. Смещение и преувеличение, гиперболизация явлений дают малышу возможность и посмеяться, и подумать.

Волшебные сказки. Это самый популярный и самый любимый детьми жанр. Все происходящее в волшебной сказке фантастично и значительно по задаче: ее герой, попадая то в одну, то в другую опасную ситуацию, спасает друзей, уничтожает врагов - борется не на жизнь, а на смерть. Опасность представляется особенно сильной, страшной потому, что главные противники его - не обычные люди, а представители сверхъестественных темных сил: Змей Горыныч, Баба Яга, Кощей Бессмертный и пр. Одерживая победы над этой нечистью, герой как бы подтверждает свое высокое человеческое начало, близость к светлым силам природы. В борьбе он становится еще сильнее и мудрее, приобретает новых друзей и получает полное право на счастье - к вящему удовлетворению маленьких слушателей.

В сюжете волшебной сказки главный эпизод - это начало путешествия героя ради того или иного важного задания. На своем долгом пути он встречается с коварными противниками и волшебными помощниками. В его распоряжении оказываются весьма действенные средства: ковер-самолет, чудесный клубочек или зеркальце, а то и говорящий зверь или птица, стремительный конь или волк. Все они, с какими-то условиями или вовсе без них, в мгновение ока выполняют просьбы и приказы героя. У них не возникает ни малейшего сомнения в его нравственном праве приказывать, поскольку очень уж важна поставленная перед ним задача и поскольку сам герой безупречен.

Мечта о соучастии волшебных помощников в жизни людей существует с древнейших времен - со времен обожествления природы, веры в бога-Солнце, в возможность магическим словом, колдовством призвать светлые силы и отвести от себя темное зло.

Волшебные сказки представляют наиболее определенную в жанровом отношении группу сюжетов устной народной прозы. Многие из них построены по единой композиционной схеме, имеют ограниченный набор персонажей со строго определенными функциями. Но среди сюжетов волшебных сказок немало и таких, которые не укладываются в заданную схему и даже не имеют традиционного для сказки счастливого конца (“антисказки”). Основная особенность мира волшебных сказок – его членение на “наш” и “не наш” (“тридевятое царство” русских сказок). Герой отправляется в иной мир за невестой или чудесными предметами. Он вступает в контакт с дарителем, получает чудесный предмет или приобретает чудесного помощника, выполняет трудные задачи и благополучно возвращается в свой мир. Действие сказки протекает в неопределенно-прошлом времени. С одной стороны, указывается на его давность и полную неопределенность (“давным-давно”), с другой же – на вечность этого бесконечно длящегося действия (“стали жить-поживать и добра наживать, и теперь живут и нас переживут” в русских сказках).

Герой волшебной сказки обычно подвергается двум испытаниям – предварительному (и за это получает волшебный дар) и основному (победа над драконом, змеем, Кощеем или иным чудесным противником, чудесное бегство с превращениями и бросанием магических предметов). В экспозиции он может быть представлен как эпический герой чудесного или благородного происхождения, необычной физической силы или как герой низкий, “дурак”. Но желанной цели добиваются равно и царевич, и дурак. Свойственный волшебным сказкам счастливый финал выражает веру в торжество идеалов добра и справедливости, мечту о том, что любой человек достоин счастья и может его добиться. Многоликость и пестрота сказочных образов, вариативность сюжетных ходов и композиционных решений волшебной сказки требует создания сложной, многосоставной типологии.

Наиболее простое и понятное решение проблемы – классификация волшебных сказок по тематическому принципу, в результате которой выделяются сказки героические, чудесные и авантюрные.

Предметом героических сказок является тема защиты богатырем “своего” мира, живущих в нем людей от врагов, выраженная в мотиве борьбы героя со страшным чудовищем, “змеем” (мотиве змееборства).
Чудесные сказки повествуют о чуде и связанных с ним необычных (“чудесных”) существах – чудесных женихах и женах, обладающих сверхъестественными способностями и живущих на границе двух миров – человеческого и природного, чудесных детях и разного рода волшебных предметах (диковинках).
Авантюрные сказки лежат на границе между сказками волшебными и социально-бытовыми, сочетая в себе их основные черты: хотя они и не повествуют ни о чуде, ни о диковинках, сюжет их так же занимателен и увлекателен, как сюжет чудесных сказок; хотя их события кажутся невероятными, нереальными, они всегда мотивированы в бытовом и социальном плане, как в сказках социально-бытовых.

Тематическая классификация волшебных сказок, при всей ее простоте и прозрачности, не покрывает всего многообразия систематизируемого материала. Дополнить ее может сюжетная классификация волшебных сказок, разрабатываемая фольклористами параллельно с тематической.

Так, В.Я. Пропп выделил сказки шести сюжетных типов3:

сказки о змееборстве (борьбе героя с чудесным противником);
сказки о поиске и освобождении от плена или колдовства невесты или жениха;
сказки о чудесном помощнике;
сказки о чудесном предмете;
сказки о чудесной силе или умении;
прочие чудесные сказки (сказки, которые не укладываются в рамки первых пяти групп).

Также ученый выделил семь типов действующих лиц по их функциям:

вредитель (антагонист),
даритель,
чудесный помощник,
похищенный герой (искомый предмет),
отправитель,
герой,
ложный герой.

Итак, сказка - один из самых развитых и любимых детьми жанров фольклора. Она полнее и ярче, чем любой другой вид народного творчества, воспроизводит мир во всей его целостности, сложности и красоте. Сказка дает богатейшую пищу детской фантазии, развивает воображение - эту важнейшую черту творца в любой сфере жизни. А точный, выразительный язык сказки столь близок уму и сердцу ребенка, что запоминается на всю жизнь. Недаром интерес к этому виду народного творчества не иссякает. Из века в век, из года в год издаются и переиздаются классические записи сказок и литературные обработки их. Сказки звучат по радио, передаются по телевидению, ставятся в театрах, экранизируются.

Сказка, миф, легенда... Между ними много общего. Но есть и отличия.

Сначала об общем.

Общее в сказках и мифах

Мифы и сказки – это произведения, созданные народом (об авторской сказке поговорим чуть позже). В устной форме передавались рассказы о событиях, реальность которых невозможно доказать. Информация, заключённая в мифах, сказках и легендах, передаётся из поколения в поколение. Частично из этих произведений мы узнаём о жизни наших предков, но понимаем, что знания эти не истинны или не всегда истинны.

Отличия между сказкой, мифом и легендой

Сказка

Отличие между сказкой и мифом состоит в том, что сказки обычно рассчитаны на детей. В любой национальной сказке выражается народное мироощущение, присутствуют наставления для детей, передаётся (часто в наивной форме) глубокая жизненная мудрость, которая помогала во все времена и сейчас помогает разрешать жизненные, нравственные, семейные, бытовые и даже государственные вопросы. Сказка содержит вечные, непреходящие нравственные ценности.

Миф

Мифология рассказывает о действительности в формах образного повествования, этим она близка к литературе и по существу оказала на её развитие определённое влияние. Миф – более серьёзное повествование. Очень долго мифы являлись важнейшим источником сведений о прошлом, составляя большую часть известных исторических трудов античности (Геродот, Тит Ливий).
Но в мифе главное – содержание, а не соответствие историческим событиям. Считается, что миф выражал детский век человечества, это «философский опыт человеческой души, которая видит сны, прежде чем проснётся» (И.Г. Гердер).
Греческая мифология явилась основой и главным содержанием всего древнегреческого искусства. Например, гомеровский эпос («Илиада» и «Одиссея») весь построен на греческой мифологии. В других странах было так же: индуистские «Веды», «Махабхарата» и «Рамаяна»; иранская «Авеста»; германо-скандинавская «Эдда» и др.
Главными героями мифов в основном являются боги, титаны и другие вымышленные персонажи.
Позже греческие поэты ранней античности подвергают мифы переработке: вносят в них новейшее сознание, облагораживают по законам существующей на то время морали, философски переосмысливают.

Легенда

Легенда отличается и от сказки, и от мифа тем, что это одна из разновидностей НЕ сказочного прозаического фольклора. Легенда имеет письменную основу предания о каких-то исторических событиях или личностях. В широком смысле легенду следует понимать как недостоверное повествование о фактах реальной действительности.
События в легендах обычно преувеличиваются, добавляется много вымысла. И тогда легенда сближается со сказкой. Поэтому невозможно считать легенды полностью достоверными историческими свидетельствами, хотя легенды в основном основаны на реальных событиях.
Таким образом, легенду только условно можно считать синонимом мифа. Легенды, как и сказки, передавались из уст в уста бродячими сказителями, но множество легенд всё-таки было записано.
Существует мнение, что если о каком-то человеке слагаются легенды, то это означает общественное признание его деятельности. Слово «легенда» приобрело и дополнительный смысл. Например, часто употребляются выражения «этот человек – легенда нашего кинематографа», «легенда нашего футбола», «легенда нашей эстрады» и т.д.
В переносном смысле легенда относится к овеянным славой, вызывающим восхищение событиям прошлого, отображенного в сказках, рассказах и т. д. Обычно легенда содержит дополнительный религиозный или социальный пафос.

Примеры легенд

Существует, например, легенда о философском камне. Средневековые алхимики описывали его как некий реактив, необходимый для успешного осуществления превращения металлов в золото, а также для создания эликсира жизни.

Д. Райт «Алхимик в поисках философского камня» (1771)
Философский камень ищут уже несколько веков. Хотя большинство людей и считает философский камень выдумкой, всё же в XX в. золото нередко получали из других элементов в процессе работы ядерного реактора. Это ничтожные концентрации, дорогие для извлечения, отрицательно влияющие на работу самого реактора. Универсальным лекарством (эликсиром жизни) тем более не служит.
Не менее известна легенда о Робин Гуде. Ро́бин Гуд – популярный герой средневековых английских народных баллад, благородный предводитель лесных разбойников. По легенде, Робин Гуд действовал со своей шайкой в Шервудском лесу около Ноттингема: он грабил богатых и отдавал добытое беднякам.
Личность прототипа этих баллад и легенд не установлена. Предполагают, что он жил в начале XIV в., во время правления короля Эдуарда II.

Иллюстрация Л. Рида «Робин состязается в стрельбе с сэром Гаем» (1912)
В настоящее время наибольшей популярностью пользуется художественная версия Вальтера Скотта, согласно которой Робин жил во второй половине XII в. (то есть был современником Ричарда Львиное Сердце). Против версии Скотта говорит такая историческая деталь: соревнования по стрельбе из лука стали проводиться в Англии не раньше XIII в.
Баллады о Робине Гуде были записаны ещё в XIV в.
Создаются ли в наше время сказки, мифы и легенды?
Конечно, создаются.

Современные мифы, сказки и легенды

В наше время часто сказки, мифы и легенды, которым уже много сотен или даже тысяч лет, модернизируются. Классический сюжет переносится на современные условия. Раньше девушки ожидали рыцаря на белом коне, а сейчас рыцаря заменяет успешный бизнесмен на престижном автомобиле. Современная Золушка – бедная, но симпатичная медсестра, которая выходит замуж за «сказочного принца» (богатого человека).
Существуют мифы о секретных технологиях. Например, миф о существовании технологий, с помощью которых возможно менять гравитационное поле в планетарных масштабах или влиять на процессы в земной коре.
Существует легенда о том, что Третий рейх (Германия) достиг серьёзных успехов в разработке «летающих тарелок» или о психотропном оружии, которое способно с помощью излучения заставлять людей совершать те или иные поступки или внушать им какую-либо идеологию.
Существует миф о технологиях, позволяющих изменять погодные условия или даже вызывать землетрясения.
Существуют мифы о тайных правительственных заговорах, социальных экспериментах, заговорах крупных корпораций, инопланетянах. Часто мифы эти абсурдны и ничем не подтверждаются, но вызывают большой интерес у части людей.
Не менее популярны мифы о похищениях людей. В качестве похитителей называют инопланетян, преступников или тайные организации. Один из популярных мифических сюжетов – похищение «на органы». На самом деле использовать чужие органы можно только при наличии полной информации о физическом здоровье того, кого якобы похищают.

Фото Лилии Бабаян, Алексея Черникова и Анны Бену Костюмы Екатерины и Светланы Мирошниченко, Анны Бену и Валентины Мещеряковой

Грим Анастасии Дудиной

Дизайн обложки Александра Смолового и Анны Бену

Введение
О чем говорят мифы и сказки?

Общими для всех сказок являются остатки уходящего в древнейшие времена верования, которое выражает себя через образное понимание сверхчувственных вещей. Это мифическое верование походит на маленькие кусочки расколовшегося драгоценного камня, которые россыпью лежат на поросшей травой и цветами земле и могут быть обнаружены лишь зорко смотрящим глазом. Смысл его давно утерян, но он еще воспринимается и наполняет сказку содержанием, одновременно удовлетворяя естественное желание чудес; сказки никогда не бывают пустой игрой красок, лишенной содержания фантазии.

Вильгельм Гримм

Создать миф, так сказать, осмелиться за реальностью здравого смысла искать более высокую реальность – это самый явный признак величия человеческой души и доказательство ее способности к бесконечному росту и развитию.

Луи-Огюст Сабатье, французский теолог

Жизнь – это миф, сказка, с их положительными и отрицательными героями, волшебными тайнами, ведущими к познанию самих себя, взлетами и падениями, борьбой и освобождением своей души из плена иллюзий. Поэтому все, что встречается на пути, – загадка, заданная нам судьбой в виде Медузы горгоны или дракона, лабиринта или ковра-самолета, от разгадки которой зависит дальнейшая мифологическая канва нашего бытия. В сказках пульсирующим ритмом бьются сценарии нашей жизни, где мудрость – Жар-птица, царь – разум, Кощей – пелена заблуждений, Василиса Прекрасная – душа…

Человек – это миф. Сказка – это ты…

Почему сказки и мифы бессмертны? Умирают цивилизации, исчезают народы, а их сказания, мудрость мифов и легенд вновь и вновь оживают и волнуют нас. Что за притягательная сила сокрыта в глубинах их повествования?

Почему в нашей реальности мифы и сказки не теряют своей актуальности?

Что самое реальное в мире для тебя, читатель?

Для каждого человека самое реальное на свете – это он сам, его внутренний мир, его надежды и открытия, его боль, поражения, победы и достижения. Разве волнует нас что-либо больше, чем то, что происходит с нами сейчас, в данный период жизни?

В этой книге я рассматриваю сказки и мифы как сценарии жизни каждого из нас. Это про наших жар-птиц мудрости и Змеев Горынычей иллюзий повествуют старинные сюжеты. Это о нашей победе над хаосом повседневных препятствий рассказывают древние мифы. Поэтому сказочные сюжеты бессмертны и дороги нам, они увлекают нас в новые путешествия, побуждают к новым открытиям их тайн и самих себя.

В этой книге рассматривается одна из многочисленных граней интерпретации древних мифов и волшебных сказок разных народов, сказочно-мифологического мышления и его символизма.

Многие исследователи сказки и мифа выявляют различные их аспекты, различные способы интерпретации, взаимообогащающие друг друга. Владимир Пропп рассматривает сказки с точки зрения народных верований, обряда, ритуала.

К.Г. Юнг и его последователи – с точки зрения архетипического опыта человечества. Юнг утверждал: именно благодаря сказкам можно наилучшим образом изучать сравнительную анатомию человеческой психики. «Миф – это естественная и необходимая ступень между бессознательным и сознательным мышлением» (К.Г Юнг).

Американский исследователь мифов Джозеф Кемпбелл считает мифы источником развития, информации и вдохновения человечества: «Миф – это тайные врата, через которые неистощимая энергия космоса изливается в культурные достижения человека. Религии, философские учения, искусство, социальные установления первобытных и современных людей, базовые открытия науки и технологии, даже наполняющие наш сон сновидения – все это капли из волшебной кипящей чаши мифа».

Индийский философ XX века Ананда Кумарасвами говорит о мифе: «Миф воплощает собой теснейшее сближение с абсолютной истиной, какое только может быть выражено в словах».

Джон Френсис Бирлайн, американский исследователь мифов в книге «Параллельная мифология» пишет: «Мифы – древнейшая форма науки, размышления о том, каким образом возникла Вселенная… Мифы, взятые сами по себе, проявляют удивительное сходство между культурами различных народов, разделенных огромными расстояниями. И эта общность помогает нам увидеть за всеми различиями красоту единства человечества… Миф это своего рода уникальный язык, описывающий реалии, лежащие за пределами наших пяти чувств. Он заполняет пропасть между образами подсознания и языком сознательной логики».

А.Н.Афанасьев с удивительным постоянством видит во всех мифах и волшебных сказках природные явления: солнце, тучи, гром и молнии. Прометей – это огонь молнии, прикованный к скале-туче; злобный Локки германской мифологии – тучи и гром; бог Агни индийской мифологии – «окрыленная молния»; «кочерга – эмблема молниеносной палицы бога Агни, помело – вихря, раздувающего грозовое пламя»; крылатый конь – вихрь; Баба Яга, летающая на метле-вихре, – туча; хрустальная и золотая гора – небо; остров Буян – весеннее небо; могучий дуб острова Буяна, так же, как и чудесное дерево Валгаллы, – туча; все драконы и змеи, с которыми борются герои – тоже тучи; девица краса – красное солнце, похищаемое змеем – символом зимних туманов, свинцовых туч, а освободитель девицы – герой-молния, разбивающая тучи; чудо-юдо рыба-кит, золотая рыбка и щука Емели, исполняющая желания, – туча, наполненная плодотворною влагой жизнедающего дождя и т.д. и т.д.

Афанасьев в своей книге «Поэтические воззрения славян на природу» очень подробно, объемно рассматривает одну из граней интерпретации сказки и мифа.

Конечно, человек, живущий в окружении природы, ее стихий, не может не отражать ее в своих поэтических сравнениях. Но как микрокосм, человек несет в самом себе отражение макрокосма – всего окружающего мира, поэтому можно рассмотреть сказочно-мифологическое мышление человечества как размышление о смысле и цели своего бытия в этом необъятном, полном намеков и подсказок удивительном мире.

«Миф – это символическая история, раскрывающая внутренний смысл вселенной и жизни человека» (Алан Уотс, английский писатель и западный комментатор дзен-буддистских текстов).

Наиболее объективное исследование сказочно-мифологического мышления древних народов можно совершить, синтезируя опыт многих авторов.

Мирча Элиаде призывает к изучению символических систем, составляющих одну из областей самопознания человека, объединяя разносторонний опыт профессионалов: «…такое изучение будет по-настоящему полезным лишь при условии сотрудничества между учеными разных специальностей. Литературоведение, психология и философская антропология должны учитывать результаты работ, проведенных в области истории религии, этнографии и фольклористики».

Данное исследование не претендует на абсолютную объективность. Да и кто может на нее претендовать, хотя и хочется? Истина, сокрытая множеством покровов, вдруг на миг приподнимает одну из своих завес внимательно вглядывающемуся в ее неуловимое лицо, дарит радость встречи возлюбившему ее и вновь ускользает под призрачными вуалями бесконечных тайн. Но у нас остается радость встречи и ее аромат, ее дыхание…

Так когда-то, начиная задумываться над смыслом мифа и сказки, пытаясь проникнуть в их суть, я испытывала радость открытий, анализируя их сначала на уроках с детьми, потом со студентами. Мне казалось – эврика! Я открыла! А несколько лет спустя, когда я получала диплом в Вальдорфской школе, прочитала книгу немецкой исследовательницы европейской народной сказки Фридель Ленц, обнаружив многие свои открытия, но сделанные гораздо раньше. Что ж, по крайней мере, это говорит о большей объективности этих открытий. А радость встречи со сказкой в своей жизни, мифотворчество своего бытия всегда пребывают с нами.

Начнем с экскурса в историю.

«Слово «миф» происходит от греческого mythos, которое в глубокой древности обозначало «слово», «высказывание», «историю»… Миф обычно объясняет обычаи, традиции, веру, социальный институт, различные феномены культуры или явления природы, опираясь на якобы фактические события. Мифы повествуют, например, о начале мира, о том, как были созданы люди и животные, откуда и как произошли некоторые обычаи, жесты, нормы и т.п.

Мифы часто классифицируют по их тематике. Наиболее распространены космогонические мифы, мифы о культурных героях, мифы о рождении и воскрешении, мифы об основании городов.

Мифотворчество – свойство человеческого сознания вообще. Миф формируется в исходных формах в подсознании и сознании человека, он близок к его биологической природе». (Лалетин Д.А., Пархоменко И.Т.)

Волшебные сказки и мифы, созданные в разных уголках мира, одинаково интересны, понятны и притягательны для людей любых национальностей, любого возраста и профессий. Следовательно, символы и образы, заложенные в них, универсальны, характерны для всего человечества.

Цель данного исследования – не полемизировать о различиях мифа и сказки, а проанализировать аналогичные символы и явления, существующие в них. Для этого подумаем, что есть символическое мышление.

Символическое мышление присуще человеку от начала времен. Посмотрим вокруг: буквы алфавита – это символы; книги – набор понятных нам символов; слова – набор звуков, которые мы условно приняли за эталон и поэтому понимаем друг друга. При упоминании только этих двух понятий – слова и буквы, становится понятно, что без символов и символического мышления развитие человека невозможно. Можно перечислять и далее: символы религий, медицинские обозначения, денежные единицы, дорожные знаки, орнаментальные символы в искусстве, обозначения химических элементов, обозначения и символы, используемые в компьютерном мире и т.д. И чем дальше развивается цивилизация, тем больше ей требуется условных знаков, символов для обозначения определенных явлений, открывающихся перед ней.

«…благодаря символам Мир становится «прозрачным», способным показать Всевышнее» (Мирча Элиаде).

Как понимали мир древние народы? Что несет в своей сути сказка и миф, кроме того, что лежит на «поверхности» текста?

«Символический образ мышления присущ не только детям, поэтам и безумцам, – пишет историк религий Мирча Элиаде, – он неотъемлем от природы человеческого существа, он предшествует языку и описательному мышлению. Символ отражает некоторые – наиболее глубокие – аспекты реальности, не поддающиеся иным способам осмысления. Образы, символы, мифы нельзя считать произвольными выдумками психеи-души, их роль – выявление самых потаенных модальностей человеческого существа. Их изучение позволит нам в дальнейшем лучше понять человека…» (Мирча Элиаде. «Миф о вечном возвращении»).

Символический анализ сказочно-мифологических представлений древних цивилизаций многое может открыть нам. Изучение символов – это бесконечное и притягательное путешествие во времени и пространстве, приводящее к вневременному, к пониманию самих себя.

Исторический и символический подход к анализу сказок

Известный исследователь волшебной сказки В.Я. Пропп, изучавший исторические корни волшебной сказки, проводит взаимосвязи сказки и социального строя, обряда, ритуала.

Девять
Тридевятое царство, тридесятое государство

В.Я. Пропп приводит пример того, как герой ищет себе невесту за тридевять земель, в тридесятом царстве, а не в своем царстве, считая, что здесь могли отразиться явления экзогамии: невесту почему-то нельзя брать из своей среды. Это явление можно рассматривать не только с исторической точки зрения, но и с символической. Для этого необходимо обратиться к символике чисел. Тридевятое царство – это три раза по девять. Мы видим здесь тройку – мистическое число, выделяемое во всех древних культурах (см. «Символика чисел в сказках»). Древние представляли мир как некое триединое начало, как мы увидим позже, разбирая космогонические мифы. Триединство идеи, энергии и материи; миров – небесного, земного и подземного, загробного. Девятка является последним числом от одного до десяти – далее числа повторяются во взаимодействии. При умножении девяти на любое число, в результате сложения цифр получившейся суммы всегда будет девять. Например, 2×9 = 18, 1+8 = 9, 3×9 = 27, 2+7 = 9, 9×9= 81, 8+1 = 9 и т.д. Таким образом, 9 воплощает в себе полноту всех чисел и является символом бесконечности. Можно предположить, что тридевятое царство – символ полноты триединства мира, которое ищет главный герой, хочет обрести и заключить с ним союз, вступив в брак с прекрасной девой и часто воцаряясь в нем, не возвращаясь обратно. Мирча Элиаде считает, что древо, растущее за тридевять земель, на самом деле находится в другом мире – не физической реальности, а трансцедентальной.

В немецкой сказке (Афанасьев, том 2) мальчик-пастух поднимается по огромному дереву три раза по девять дней. Пройдя первые девять дней, он попадает в медное царство с медным источником, пройдя следующие девять дней – в серебряное царство с серебряным источником. Поднимаясь еще девять дней, он входит в золотое царство с источником, бьющим золотом. Здесь мы видим эволюцию сознания, движение по вертикали от медного – менее драгоценного до золотого. Золото также является символом солнца, его лучей и истины. Т.е. здесь мы наблюдаем путешествие сознания к истине, сокрытой на вершине мирового древа – вершине космоса. Девять дней – это законченный цикл. (Неслучайно и беременность длится именно девять месяцев.) Т.е. мальчик познает мир по ступеням знаний от единицы – начального, элементарного знания, до девятки – полноты определенной области бытия, т.к. далее цифры лишь повторяются. Это можно сравнить со школой с первого по девятый класс – познание медного царства – сбор необходимых начальных знаний. Следующие девять ступеней подъема в серебряное царство – это обучение в вузе, обретение более углубленного, более драгоценного опыта и знаний. Далее следует подъем на девять ступеней в золотое царство – царство зрелости золотого истинного плодотворного опыта, накопленного за годы подъема.

Посещение медного, серебряного и золотого царств и погружение в их источники говорит о пути познания от земного знания до высот небесных знаний к золоту истины, к трансцендентному опыту и преображение в нем.

Десять
Тридесятое царство-государство

Десять – это единица и ноль. Единица – начало отсчета. Пифагор говорил: «Единица – отец всего», подразумевая под этой цифрой Логос, изначальную идею, творящую мир, то, из чего все рождается. Ноль предшествует единице, это то небытие, первозданный океан, из которого рождается Логос – единица и куда все, пройдя свой путь развития, возвращается. Ноль – некое бесконечное вневременное состояние. Единица и ноль – это идея и ее полное осуществление и завершение, вплоть до возвращения к своему первоисточнику, полная реализация данной идеи.

Тридесятое царство – три раза по десять. Это полная реализация трех миров: мира идей – небесного, духовного, мира эмоций – сферы земного бытия и мира действий или опыта предков – область загробного мира (в одном из контекстов).

Другой пример Проппа. Он проводит аналогии между обычаем зашивать в шкуру покойника и сказочным мотивом, где герой сам зашивает себя, например, в шкуру коровы, затем его подхватывает птица и переносит на гору или в тридевятое царство. Здесь также можно применить не только исторический, но и символический подход, опирающийся на исторические корни. Так, во многих архаических культурах существовал культ матери, и в земледельческих культурах корова несла в себе материнское жизнедающее начало, была символом плодородия. Зашить себя в шкуру коровы это значит символически переродиться в утробе матери. Далее птица выносит героя. Птица – обитатель небесной сферы, которая у большинства народов была символом духовной сферы, небо было обителью высших существ, богов. Птица переносит героя в тридевятое-десятое царство, т.е. перерождаясь в шкуре коровы, герой обретает при помощи птицы – своего устремления к познанию – полноту бытия.

Пропп считает также, что некоторые сюжеты сказок возникли в результате переосмысления обряда и несогласия с ним. Так, «был обычай приносить девушку в жертву реке, от которой зависело плодородие. Это делалось в начале посева и должно было способствовать произрастанию растений. Но в сказке является герой и освобождает девушку от чудовища, которому она выведена на съедение. В действительности в эпоху существования обряда такой «освободитель» был бы растерзан как величайший нечестивец, ставящий под угрозу благополучие народа, ставящий под угрозу урожай. Эти факты показывают, что сюжет иногда возникает из отрицательного отношения к некогда бывшей исторической действительности».

И этот сюжет подвергается символическому анализу. Мотив «красавицы и чудовища» встречается впервые у древнеримского философа и писателя Апулея в его романе «Золотой осел», куда он включил сказку под названием «Амур и Психея». Имя главной героини говорит о том, что действие происходит в сфере анимы – души, эмоциональной сферы человека. Анализируя сказки далее, мы увидим, что женское начало – это сфера эмоций, душа, а мужское – сфера логоса, разума. Чудовище, змей, дракон – символ хаоса, неосознанной агрессии, инстинктов, которые стремятся поглотить неразумную деву – эмоции, душу, но сфера разума побеждает это негативное начало и освобождается от него. Если использовать терминологию Фрейда, то Герой – это Я человека, сознательное разумное ядро личности. Знания о том, как победить хаос и какими средствами, как победить чудовище и освободить деву – психоэмоциональную сферу, – дает герою Сверх-я. Само чудовище – Оно – «кипящий котел инстинктов».

Таким образом, в сказках есть исторические корни, которые превращаются в объективный символ, доступный пониманию каждого человека. На Руси существовал обряд перепекания младенца, если он рождался недоношенным или болезненным. Ребенка обмазывали тестом – символизирующим солнечные лучи, укладывали на ухват и помещали в теплую печь, а когда его вынимали, считалось, что он родился заново. Здесь можно провести аналогии с сюжетом, где Баба Яга, унося детей, стремиться сжечь их в печи, т.е. символически переродить.

Пропп также приходит к выводу, что не все в сказках можно объяснить исторической реальностью, традицией и обрядом. Так, «если Баба Яга грозит съесть героя, то это отнюдь не означает, что здесь мы непременно имеем остаток каннибализма. Образ яги-людоедки мог возникнуть и иначе, как отражение каких-то мыслительных, а не реально-бытовых образов… В сказке есть образы и ситуации, которые явно ни к какой действительности не восходят. К числу таких образов относятся, например, крылатый змей и крылатый конь, избушка на курьих ножках, Кощей и т.д.».

Пропп отнес эти символы к мыслительной действительности.

Мирча Элиаде считает героев сказочно-мифологических миров рожденными сферой подсознания. «Подсознательное, как его называют, гораздо поэтичней и философичней, мистичней, чем сознательная жизнь… Подсознание населено не одними только чудищами: там скрываются также боги, богини, герои и феи; да и чудища подсознания тоже мифологичны, они продолжают исполнять те же функции, что отведены им во всех мифах: в конечном счете, они помогают человеку полностью освободиться, завершить свое посвящение».

Если бы сказки относились только к исторической реальности, а история, традиции и обряды у всех народов разные, то они не стали бы общечеловеческими.

Швейцарский психоаналитик, ученица Юнга, Мария-Луиза фон Франц утверждает, что волшебные сказки находятся вне культуры, вне расовых различий, являются интернациональным языком для всего человечества, для людей всех возрастов и всех национальностей. Мария-Луиза фон Франц отвергает теорию происхождения сказки из ритуала, обряда, считая основой сказки архетипический опыт человечества. Она считает происхождение и сказки, и ритуала из архетипического опыта. (Пример: «автобиография Черного Оленя, шамана племени американских индейцев Оглала Сиу»). Заколдованность персонажей она сравнивает с психическим заболеванием и освобождение от колдовства – избавлением от болезни. «С психологической точки зрения заколдованного героя волшебной сказки можно было бы сравнить с человеком, единой структурной организации психики которого нанесено повреждение и поэтому она не в состоянии функционировать нормально… Если, например, анима какого-нибудь мужчины характеризуется невротическими свойствами, то, даже если сам этот мужчина и не является невротиком, он все равно будет ощущать себя в какой-то степени заколдованным… быть заколдованным означает, что какая-то отдельная структура психического комплекса повреждена или стала непригодной для функционирования, а от этого страдает вся психика, поскольку комплексы живут, если так можно выразиться, внутри определенного социального порядка, заданного целостностью психического, и это – причина того, почему нас интересует мотив заколдованности и средства для излечения от нее».

М.Элиаде говорит о воображении, рождающем мифы и сказки, как неотъемлемой части психического здоровья человека и нации в целом. «Та сущностная неотъемлемая часть человеческой души, которую зовут воображением, омывается водами символики и продолжает жить архаическими мифами и теологическими системами… Народная мудрость неизменно настаивает на важности воображения для духовного здоровья личности, для равновесия и богатства его внутренней жизни… Психологи, и в первую очередь К.-Г.Юнг, показали, до какой степени все драмы современного мира зависят от глубинного разлада души-психеи, как индивидуальной так и коллективной, – разлада, вызванного в первую очередь всевозрастающей бесплодностью воображения. Обладать воображением – значит пользоваться всем своим внутренним богатством, беспрерывным и спонтанным кипением образов».

М.Элиаде считает способность к мифотворчеству, сновидения, грезы наяву силами, возносящими обусловленное человеческое существо в духовный мир, куда более богатый, чем замкнутый мирок его «исторического момента».

В отличие от Марии-Луизы фон Франц и В.Я. Проппа, немецкий исследователь и психоаналитик Фридель Ленц рассматривает сказку как внутреннюю историю жизни каждого из нас, где все персонажи – это различные качества и начала человека. «Сказки – это выраженные в образах внутренние судьбы и пути развития отдельного человека». Фридель Ленц, проанализировав многие европейские сказки, дает интерпретацию символов, встречающихся в них. Она дает символику ландшафтов, служб и профессий, одежды, украшений, оружия, растений, сказочно-мифологических существ и т.д. Фридель Ленц утверждает, что сказка похожа на маленькую драму, которая разыгрывается на нашей внутренней сцене, где персонажи в облике человека – душевно-духовные силы, персонажи в облике животных – влечения и инстинкты, а ландшафты – внутреннее место действия. Она также рассматривает человека с точки зрения трехчленного деления на тело, душу и дух, так называемую трихотомию, имевшую силу в Европе вплоть до девятого века. Создатели сказок основывали их на учении о трехчленном человеке, понятийно сформулированном уже Аристотелем. «Дух человека, его вечная энтелехия, его «я» появляются в мужском образе, и все подчиненные ему силы представляются как мужские. Душа открывается в образном языке всех народов как женское существо, и все душевные качества появляются в женских образах. Тело, как защищающая оболочка, являет себя в виде дома, замка, хижины, башни».

Таким образом, умея интерпретировать волшебные сказки и мифы, мы получаем ключи к разрешению психических проблем. Помимо освобождения от «заклятья болезни» сказки несут правильный образец, архетипическую модель поведения. В них заложен и смысл бытия, как в глобальном понимании – цель жизни отдельного человека, таки цепь смыслов каждого текущего момента. В каждое мгновенье нашей жизни мы делаем выбор, определяющий, будем ли мы заколдованы его ошибкой – и тогда нужно будет искать волшебные средства мысли, силы воли, терпения и упорства на пути к освобождению. Либо, делая изначально правильный выбор, мы пожинаем радость открытий, творчества, счастья. Но в любом случае расстраиваться по поводу ошибки не стоит – посмотрим на мифы и сказки: герои, прежде чем совершить подвиги, идут «налево», а затем, исправляя содеянное, становятся победителями. И на пути к победе мы, как и герои сказки, получаем волшебные предметы – волшебный опыт, драгоценное познание нашего пути, нашей жизни и самих себя.

Грим Анастасии Дудиной

Дизайн обложки Александра Смолового и Анны Бену

Введение
О чем говорят мифы и сказки?

Общими для всех сказок являются остатки уходящего в древнейшие времена верования, которое выражает себя через образное понимание сверхчувственных вещей. Это мифическое верование походит на маленькие кусочки расколовшегося драгоценного камня, которые россыпью лежат на поросшей травой и цветами земле и могут быть обнаружены лишь зорко смотрящим глазом. Смысл его давно утерян, но он еще воспринимается и наполняет сказку содержанием, одновременно удовлетворяя естественное желание чудес; сказки никогда не бывают пустой игрой красок, лишенной содержания фантазии.

Вильгельм Гримм

Создать миф, так сказать, осмелиться за реальностью здравого смысла искать более высокую реальность – это самый явный признак величия человеческой души и доказательство ее способности к бесконечному росту и развитию.

Луи-Огюст Сабатье, французский теолог

Жизнь – это миф, сказка, с их положительными и отрицательными героями, волшебными тайнами, ведущими к познанию самих себя, взлетами и падениями, борьбой и освобождением своей души из плена иллюзий. Поэтому все, что встречается на пути, – загадка, заданная нам судьбой в виде Медузы горгоны или дракона, лабиринта или ковра-самолета, от разгадки которой зависит дальнейшая мифологическая канва нашего бытия. В сказках пульсирующим ритмом бьются сценарии нашей жизни, где мудрость – Жар-птица, царь – разум, Кощей – пелена заблуждений, Василиса Прекрасная – душа…

Человек – это миф. Сказка – это ты…

Анна Бену

Почему в нашей реальности мифы и сказки не теряют своей актуальности?

Что самое реальное в мире для тебя, читатель?

Поэтому сказочные сюжеты бессмертны и дороги нам, они увлекают нас в новые путешествия, побуждают к новым открытиям их тайн и самих себя.

Начнем с экскурса в историю.

«…благодаря символам Мир становится «прозрачным», способным показать Всевышнее» (Мирча Элиаде).

Исторический и символический подход к анализу сказок

Девять
Тридевятое царство, тридесятое государство

В.Я. Пропп приводит пример того, как герой ищет себе невесту за тридевять земель, в тридесятом царстве, а не в своем царстве, считая, что здесь могли отразиться явления экзогамии: невесту почему-то нельзя брать из своей среды. Это явление можно рассматривать не только с исторической точки зрения, но и с символической. Для этого необходимо обратиться к символике чисел. Тридевятое царство – это три раза по девять. Мы видим здесь тройку – мистическое число, выделяемое во всех древних культурах (см. «Символика чисел в сказках»). Древние представляли мир как некое триединое начало, как мы увидим позже, разбирая космогонические мифы. Триединство идеи, энергии и материи; миров – небесного, земного и подземного, загробного. Девятка является последним числом от одного до десяти – далее числа повторяются во взаимодействии. При умножении девяти на любое число, в результате сложения цифр получившейся суммы всегда будет девять. Например, 2?9 = 18, 1+8 = 9, 3?9 = 27, 2+7 = 9, 9?9= 81, 8+1 = 9 и т.д. Таким образом, 9 воплощает в себе полноту всех чисел и является символом бесконечности. Можно предположить, что тридевятое царство – символ полноты триединства мира, которое ищет главный герой, хочет обрести и заключить с ним союз, вступив в брак с прекрасной девой и часто воцаряясь в нем, не возвращаясь обратно. Мирча Элиаде считает, что древо, растущее за тридевять земель, на самом деле находится в другом мире – не физической реальности, а трансцедентальной.

Десять
Тридесятое царство-государство

Пропп отнес эти символы к мыслительной действительности.

Отличаются особой поэтикой, увлекательным сюжетом и многообразием. Каждый из них имеет свое назначение. Предлагаем узнать, в чем состоит отличие мифа от сказки. Примеры будут приведены ниже. Также материал освещает вопросы, касающиеся специфики мифа как жанра.

Краткое знакомство с жанрами

Прежде чем рассматривать отличие мифа от сказки, предлагаем ознакомиться с определениями ключевых понятий - жанров:

Миф - повествование древних людей о богах и героях, о сотворении мира и предсказание его гибели. Человек прошлых эпох не понимал причину того или иного явления в окружающей природе, не догадывался, почему гремит гром, сверкает молния, почему чередуются времена года. В попытке объяснить все это он и придумывал мифы, в которых действовали могучие существа - боги, управляющие природной стихией.
Сказка - это произведение, основанное на вымысле, главными героями которой становятся придуманные существа. Они действуют в фантастическом мире, совершают поступки, могут иметь волшебные предметы или волшебных помощников.

И тот и другой жанры имели важнейшее значение в народном фольклоре. Разберемся, что собой представляют мифы и сказки, сходства и отличия которых представлены ниже. Это поможет понять, для чего народное сознание пользовалось различными текстами для передачи той или иной информации.

Роль мифа

Отличие мифа от сказки можно выявить уже при анализе особенностей жанров. Так, миф является формой отображения действительности древним человеком. В мифах нашли отображение представления человека об окружающем мире, сплелись в единое целое познавательное, художественное и практическое освоение мира. С помощью этих небольших текстов люди передавали из поколения в поколение свои знания о мире, о явлениях природы, об общественном порядке, о героях и их великих подвигах.

Персонажи мифов

Боги носили не абстрактный характер, что присуще большинству современных религий. Обожествление происходило в отношении сил природы. Так, многие древние народы постепенно выработали свой пантеон богов, каждый из представителей которого отвечал за какую-то силу. Были боги воды, грома и молнии, богиня-мать, боги растений, животных и прочие.

Такие особенности жанра мифа позволяют отметить, что наивное сознание древних людей верило в происходящее в этих небольших текстах. Несмотря на наличие волшебного элемента, человеку казались правдоподобными происходящие в произведениях события. Именно поэтому боги жили в таких местах, что вполне объясняло, почему люди ни разу их не видели: на небе, под землей, в космосе.

Мифы, конечно, присущи в первую очередь древним народам, но не исчезли они и по сей день. Так, некоторые люди вполне серьезно ждут Апокалипсис, зомби-апокалипсис, а совсем недавно умами целых поколений владели безумных идеологии нацизма или коммунизма. Люди действительно верят в эти современные мифы.

Жанровые особенности сказки

Сказка предлагает погрузиться в вымышленный мир, который населяют фантастические существа, нередко помогающие герою, мешающие ему или каким-то образом сказывающиеся на его судьбе. На первый взгляд, в жанре много общего с мифом: действуют загадочные существа, наделенные могучей силой, которые по своей воле могут либо погубить человека, либо стать его добровольными помощниками.

Сказка стремится сделать свой сюжет максимально интересным, миф же старался раскрыть «правду», такую, как ее видело коллективное сознание, без претензии на интерес.

Сказки о животных и мифология

Разновидности жанра помогут выявить, в чем отличие между сказкой и мифом. Самые древние представители жанра - это сказки о животных, в которых действовали лиса и волк, козлята и поросята, гуси и утки. Каждый народ делал таких персонажей, которые были в целом присущи месту его проживания. Так, на Руси в сказках описывались медведи, волки, лисы, а вот в произведениях далекой жаркой Индии действовали слоны, леопарды, носороги и львы. Каждое животное-герой очеловечивалось, ему приписывали какие-то определенные качества людей. Отдельные качества становились постоянными, так, лиса хитра, а заяц - труслив практически в каждом тексте.

Как видим, кроме художественного вымысла ничто не объединяет эти сказки с мифами. Сочиняли их исключительно для развлечения, а также, чтобы показать, к чему может привести тот или иной поступок. Древние люди не верили в реальность происходящего в таких сказках.

Миф и волшебные сказки

Следующая разновидность жанра - волшебные, в них действуют, как правило, герои-люди, которые борются с силами зла. Нередко последние приобретают вполне реальное воплощение: Кощей Бессмертный, Баба Яга, Змей Горыныч. Какие сходства и отличия мифа и сказки можно выделить? И в тех и в других действуют фантастические герои, но если в сказках они воспринимаются как выдуманные, то в мифах становятся вполне достоверными и существующими (существовавшими) в реальности.

Взаимосвязь мифа с другими разновидностями сказок

Бытовые сказки появились намного позднее, в них героями являются обычные люди и обыгрывается, чаще в комическом ключе, ситуация, которая вполне могла произойти в реальной жизни. Например, «Каша из топора» дает слушателю сказки возможность посмеяться над скупой старухой, наказанной за свою жадность, и восхититься смекалкой солдата.

Некоторые исследователи выделяют в качестве отдельного пласта авантюрные сказки, герои которых попадают в сложную ситуацию и благополучно из нее выкручиваются благодаря смекалке и прозорливости. В русской литературе это, прежде всего, тексты про Ивана-дурака, над которым сначала все потешались, а потом поражались его скрытой мудрости.

Итак, основное отличие мифа от сказки состоит в назначении жанров. Если создатели мифа верили в то, что происходило в этом произведении, стремились объяснить этими текстами непонятные явления, передать знания потомкам, то авторы сказок не брали на веру то, что в них случалось. Так, задачей сказки было поразвлечь слушателя, заставить его задуматься о чем-либо, поучить тому, как можно и как не следует себя вести. Но сказители никогда не сомневались в том, что дело они имеют с художественным вымыслом.

Сравнение жанров

Очень интересно, что некоторые исследователи считают, что миф является первоисточником сказки. Когда сознание усложнилось, и людям более не нужно было объяснять природные явления гневом или милостью богов, пласт мифологии раздробился на отдельные элементы, которые и стали источниками сказочных сюжетов. Представим отличие мифа от сказки кратко в форме таблицы.

Итак, отличия мифа от сказки в таблице поможет разобраться с тем, как не перепутать тексты того или иного жанра. Общее между ними тоже есть - использовалась устная форма передачи, в обоих произведениях действовали фантастические и полуфантастические создания.

Назначение жанров

Рассмотрим отличие мифа от сказок, легенд, преданий исходя из назначения жанров. Ранее уже упоминалось, что жанр сказки создавался коллективным наивным сознанием как попытка объяснить непонятные людям предметы и явления. Так, воле богов приписывались потопы и извержения вулканов, грозы и молнии, успехи или поражения в войнах. Сказка же - чистой воды вымысел, люди никогда не верили в реальность происходящих в ней событий, ее жанровой задачей было поразвлечь слушателей.

Назначение легенды - рассказ о каком-то событии, попытка объяснить то или иное явление, как правило, местное, не имеющее глобального значения. Например, чтобы рассказать гостю деревни, почему не стоит бывать на кладбище после захода солнца, местные жители охотно поделятся с ним легендой о том, что много лет назад там повесилась девушка от неразделенной любви и по сей день ее неуспокоенный дух нападает на путников. И этот рассказ мог иметь под собой вполне реальную основу, так, девушка могла свести счеты с жизнью, а на самом кладбище могли происходить странные, даже страшные события, которые народное сознание объяснило воздействием призрака.

Миф и легенда

Рассмотрим, в чем заключается отличие мифа от сказки и легенды.

Легенда - жанр, максимально приближенный к мифу. Рассказчики воспринимали происходящие в них события реальными, однако элемент фантазии здесь налицо. Нередко героями становились боги, духи, герои и даже целые народы. От мифа такой жанр отличается отсутствием ритуальной природы. Так, чтобы задобрить капризное божество, древние египтяне или эллины приносили жертвы вплоть до человеческих, а вот повлиять каким-то образом на легенду не представлялось возможным.

Этот жанр сложился в рамках несказочного фольклора, исследователи полагают, что, несмотря на обилие вымысла, часть событий в них вполне достоверна и может восприниматься как исторический источник. Поэтому можно выделить второе отличие от мифа: если он построен на полностью вымышленном событии, то в легенде есть достоверный элемент, хотя и сильно переосмысленный и искаженный.

Итак, в сказку люди не верили, легенды и мифы воспринимали как достоверное изложение событий. Но если легенда поясняла какое-то событие местного масштаба, то миф истолковывал явления природы в целом.

Миф и причта

Рассмотрим отличия мифов от притч, сказок и легенд. Прежде всего, ключевое значение имеет назначение текста:

миф объясняет мир;
сказка веселит;
притча - в остроумной форме поучает. Используется иносказательная форма, события не воспринимаются ни слушателем, ни рассказчиком как достоверные.

Еще одно отличие - размеры произведений. Если миф и сказка могли быть внушительными по объему, то притча всегда короткая.

Итак, мы рассмотрели отличия мифа от сказки. Каждый жанр по-своему прекрасен и интересен, поэтому нельзя сказать, какой лучше или полезнее. Они сыграли свою роль в развитии народного сознания и представляют собой ценный материал для изучения особенностей жизни тех далеких эпох.

Общее в сказках и мифах